Оскорбленная Нетэта - Страница 9

Он входит; она молится, Хрем отходит. Благовонья трещат -- туман и головокруженье. Она чувствует, что она пьяна…

А когда стало темно, завеса ее дверей всколыхалась, и она думала, что это Анубис, и в страхе упала на колени и закрыла руками лицо. Но это был Хрем, который принес ей питье в глиняном жбане, и, когда она напилась, он покрыл ее своею широкой одеждой и потряс над ее головою медный систр, издавший при этом потрясении приятные и отуманивающие звуки. Затем она не заметила, как Хрем удалился, и пришла в себя, казалось ей, очень не скоро и в чьих-то объятиях.

VII

(От центральной и весьма ответственной сцены схождения бога на ложе женщины уцелел только малый отрывок, где Деций умоляет красавицу Нетэту помедлить с уходом с наступлением утра.)

…И Анубис ей прошептал:

– - Смертная! К мужу ты должна возвратиться!..

– - О, не говори мне!.. Я знаю! -- отвечала громко и с, негодованием Нетэта.

– - Но ты должна мне сделать одно.

– - Все, что ты хочешь!

– - Поцелуев таких, какими меня целовала, не расточай Сатурнину!

– - О!

– - Обещай мне!.. И помни!.. Я ведь сольюся со тьмою и буду следить за тобой!

– - Ты будешь возле меня?

– - Да, и если… ты его так поцелуешь, я тогда закричу: "Это мой поцелуй!"

– - Ты меня губишь: я нарочно могу это сделать, чтобы услыхать близ себя голос твой… Что?.. Ты смущен… Не смущайся же!.. Нет… Я и в шутку так шутить не хочу и… бери же скорей от меня все мои силы и вынь из меня весь огонь поцелуев!

Тут опять на темных крылах опустился над нею сон молчаливый.

И не боялась овца безответная хищного волка… Встала впотьмах и, боязни исполнена, щупает путь босыми ногами, а обнаженные руки меж тем простирает в пространство, и вдруг снова в объятиях, и снова объемлет сама, и шепчет в перерывах лобзаний:

– - Помедли!.. Останься со мною, пока взглянет Аврора!.. Я не могу тебя отпустить… Я тебя видеть желаю и… если за это я должна заплатить моей жизнью, то возьми мою жизнь, как ты взял мой стыд и… то, что я до объятий твоих называла любовию к мужу!..

(Женщина ушла счастливая, в сладком незнании, из храма, от объятий Анубиса. Что вскрыло перед нею тайну ее позора? Сам возлюбленный, очевидно, продолжавший искать ее вновь с повышенною страстной тоской. В одну из встреч с нею он выдает ей тайну, повторив несколько ее слов из ночной беседы с мнимым Анубисом.)

– - О велемощная Изида! Молюсь тебе и твоему высокочтимому сыну, сладчайшему Анубису! Помоги мне, богиня, в моих предприятиях! Смягчи сердце моей новой повелительницы! Сделай так, чтобы она мне позволила любить ее.

И когда я это сказал и упал ниц перед изваянием богини Изиды, она движением головы сделала знак, что молитвы мои ею услышаны и жена Сатурнина будет любить меня.

– - Никогда! -- закричала Нетэта.

– - Будет любить и теперь уже любит меня! -- повторил Деций Мунд.

– - Ты -- нахальный безумец!

– - Ах, нет, я не безумец, хотя, по правде сказать, кто не сошел бы с ума, услыхавши из уст милой Нетэты в конце с нею проведенной ночи: "Не уходи… Зачем тебе стыдно вместе со мною встретить Аврору?"

– - Что?.. Что говоришь ты! -- вскричала, смутившись, Нетэта.

– - О, Аврора! Аврора!.. Пусть твоя колесница опрокинется в густом тумане!.. О, тише, медленней, тише идите, кони ночи!..

– - Что это?.. Что? -- отступила от него в ужасе Нетэта, а он становился все наглее и дерзче и наступал на нее, дерзко глядя ей в глаза и повторяя:

– - О, светлый Анубис!.. Анубис!.. Ты бог!.. Я верю… Я знаю!.. Я всем существом моим ощущаю твое божество, но для чего так бессовестны твои поцелуи!

Этого больше не могла снесть Нетэта и, закрыв уши руками, вскричала:

– - Измена! Измена!.. Ты был в засаде!.. Подлый, презренный, дрянной человек! Ты таился во тьме, как шакал, и считал поцелуи, которых тебе самому не пришлось получить…

– - Оставь, оставь это! -- остановил ее с насмешкой Мунд. -- Я получил все, что хотел, и притом с хорошей уступкой!

– - О, я убита!..

(Чистая патрицианка действительно убита и потрясена. Она сама не своя, она не находит нигде покоя, готова наложить на себя руки. Она не может скрыть ничего от своего мужа, и сама сообщает ему о своем безысходном позоре, и тот в своей сухой беспощадности готов отвергнуть ее и удручает ее педантическими упреками.)

– - Кто хочет иметь верную жену, тот прежде всего должен позаботиться, чтобы она не была красива. Я боялся всякого на тебя устремленного глаза, и, когда кто-нибудь на тебя прилежно смотрел, я плевал себе за пазуху, чтобы взгляд этот не был причиною страданий для моего сердца. Когда ты была больна, я тебя спас для себя силою своих обетов пречистой. Я обходил твою постель на коленях и в ладонях своих сожигал за тебя ароматные смолы. Я молился о тебе и ходил десять дней в распоясанной тунике, чтобы ты осталась жива для меня… И вот для кого ты осталась моими мольбами!..

(Сатурнин, очевидно, доводит жалобу до цезаря. Деций Мунд схвачен и заключен в темницу. Его ждет казнь. Но не легче и тем, кто живет в доме Сатурнина. Может быть, впервые теперь Нетэта видит, что в отношении к ней мужа было больше эгоизма и самолюбивого довольства, чем истинной любви. Если не истинная любовь, то истинная страсть была там, когда она была в чужих объятиях, и она уже примиреннее готова взглянуть даже на своего оскорбителя.)

…Нетэта все слушала мужа в раздумье, уронив голову на одну руку, а другой шевеля волосами головы Сатурнина, а когда он окончил свои жалобы, она вдруг схватила обе свои руки и громко вскричала:

– - О, боги! о, боги!.. Если вы есть и если небо не пусто!..