Оскорбленная Нетэта - Страница 2

Дурным находили только то, что она без сожаления тратила на своих часто сменяемых избранников достояние своего доверчивого и простоватого мужа, за что, как думали, Ауфилену и покарали боги: так как последний ее избранник и ложный друг Сатурнина, богошественный Бибул, погубил ее, наскучив ее нежностью, которая, при неравенстве их лет, казалась ему тягостною. За это он не только изнурял ее средства, которые она в свою очередь брала у мужа, но обращался с ней не иначе как с видимою для всех презрительностью и наконец однажды заманил ее притворною ласкою в загородную корчму, и оттуда Ауфилена уже не возвращалась, так как они с Бибулом поехали вдвоем кататься на лодке в море, и там произошло нечто такое, при чем лодка их опрокинулась. Юный Бибул спасся, держась в воде за борт лодки, а более слабая и нежная Ауфилена не успела схватиться за край лодки и потонула.

Молва же народная прямо утверждала, что Бибул, несносно наскучив Ауфиленою, решился от нее избавиться и, сломав ей руки, столкнул ее в воду.

Об этом и говорили простолюдины, которые толклись при таверне, откуда отплыли Бибул с женою Сатурнина, и все знакомцы Бибула: роскошник Фуфидий, известный щеголь Руфил, философ Будаций, весельчак Фунданий и другие праздные люди большого достатка, проводившие веселые ночи в загородном доме богатой вдовы Фаволии, не желавшей стеснять себя узами нового брака и проводившей веселую жизнь без внимания к общественным толкам.

Вообще Сатурнин, приятный императору, не имел тех качеств, которыми он мог нравиться женщинам, а между тем сам он этого не замечал и, будучи очень женолюбив, не хотел оставаться вдовцом после смерти Ауфилены и простер свои виды насчет одной из девиц, отличавшейся превосходною красотою и благонравием, а притом имевшей и хороший достаток.

II

Девица, к которой почувствовал расположение пожилой Сатурнин и пожелал взять ее за себя замуж, называлась Нетэта. Ей в это время едва лишь исполнилось четырнадцать лет, и она обращала на себя внимание всех своею необыкновенною милотою. Она не принадлежала к именитому и знатному роду, но, однако, имела свое родословие: отец ее, суровый римлянин по имени Пакувий, был в числе мечебойцев в египетских войсках Антония [Антоний Марк (ок. 83 -- 30 до н.э.) -- римский полководец, консул с 44 г., имевший в управлении восточные области Римской державы. Царица Египта Клеопатра (69 -- 30 до н.э.) была его любовницей, а затем супругой. Потерпев поражение в борьбе с Октавианом (30 г.), оба они покончили жизнь самоубийством.]. Он служил при дворе Клеопатры и, может быть, участвовал в последнем предательстве ее победителю, от которого зато и получил жизнь и дозволение возвратиться на родину, в Рим. Пакувий был женат на египтянке, которая была родственницею одного из приближенных жрецов Клеопатры, разделивших до конца ее последнюю судьбу. Жену Пакувия звали Атис.

Атис была молода и красива, любила утехи жизни и считала вправе желать их и любоваться ими, так как она принесла своему, мужу приданое, которое, по тогдашнему невысокому положению Пакувия при дворе Клеопатры, следовало считать весьма значительным. Пакувий был много старше своей жены и не имел склонности к тому, что влекло к себе его избалованную жену. Вследствие этого в союзе их не было согласия, и брак их долго оставался бездетным, но Атис стала просить богиню Изиду, чтобы та дала ей детей, и когда пребыла три ночи в моленьях об этом в храме богини, прошение ее было услышано, и у Атис родился прекрасный ребенок, девочка, которую назвали Нетис, а в родственном круге называли Нетэтой.

Дитя это почиталось обязанным своим происхождением не одним простым причинам союза ее родителей, но также и божественному участию бога Анубиса или Диониса, вечно присутствующего в храмах Изиды и восполняющего все, что угодно облагодетельствовать богине.

Замечательная красота девочки еще более закрепила за нею всеобщую уверенность, что в происхождении ее на свет божество оказало особенное участие. Нетэту почитали также богорожденной, как Бибула, виновника смерти первой жены Сатурнина, пышной Ауфилены, и это никого не удивляло и не казалось особенно странным, так как такое участие богов в семейных радостях людей в это время почиталось за возможное и весьма вожделенное и входило в пределы благоверия. А дети, в рождении которых признавалось особенное участие того или другого бога, у правоверных людей пользовались высшим вниманием, и если они обладали какими-либо счастливыми качествами или дарованиями, то все это относилось к их божественному происхождению. И с ними не наблюдали условий общественного равенства, а, напротив, почитали их за превосходнейших и достойных самого лучшего с ними обхождения.

Если же и были вольномыслители, которые находили такое участие богов в делах людей как бы неуместным и подверженным сомнению, то они хранили это про себя и не высказывали своих мнений иначе как в кружке людей им единомысленных, ибо иначе боялись, что неверие их может послужить им к пагубе.

Нетэта была дочь очень красивой матери, но затмевала ее своей красотой, и Атис очень радовалась, что дочь ее была столь прекрасна, что о ней знали в Риме как об одной из красивейших женщин.

Пакувий и Атис с Нетэтою жили в небольшом собственном доме у Тибра, недалеко от густонаселенной части города, где среди больших зданий прятался храм богини Изиды -- с виду весьма небольшой, но, в сущности, очень поместительный и имевший много пристроек на земле и под землею.

Атис была близка к храму Изиды, как потому, что имела крепкую веру в заступление этой богини, даровавшей ей превосходную дочь, так и потому, что во дни, когда она в слезах уезжала с мужем из Александрии, египетский жрец Изиды, молившийся с Атис о даровании ей ребенка, утешил ее тем, что она не будет одна и на чужбине, и что в Риме и везде с нею пребудет милость Изиды. А чтобы Атис верила в это еще тверже, египетский жрец наказал ей явить себя в Риме тамошнему старшему врачу (sic) Изиды, престарелому Хрему. И печальная Атис как только достигла Рима после скучного плавания через море, так сейчас же побежала к храму святейшей богини и была утешена тем, что увидала, сколь прав был египетский жрец, обещавший ей повсеместную защиту Изиды.